VI

Приезд в обитель Епископа Феодосия. Архиерейское служение. Переименование приделов. Пожар в Монастыре. Новый иконостас — в верхний этаж соборного храма. Освящение его. Окончание кладки колокольни. Новая Святыня, приобретенная обителью. Поднятие большого колокола. Каменная ограда около обители. Освящение городского Монастырского храма. Первый пароход в Ульяновскую обитель. Впечатление, произведенное им на местное население. Прогулка крестьян на пароходе. Устройство водопроводов и паровой мельницы. Каменная гостиница. Вторичный приезд Епископа Феодосия. Настоятель слабеет зрением. Поездка его в Петербург для излечения. Роковой приговор врачей. Устройство скотного двора и овинов. Окончательная отделка каменной гостиницы. Пожар кладбищенского храма. Неурожай 1884 года. Построение каменной кладбищенской церкви и часовни.

В весну этого года в Монастыре работало почти такое же количество рабочих, как и в предшествующие. Кладка колокольни продолжалась; она поднималась все выше и выше, все массивнее, все величественнее обрисовывался ее корпус. Вскоре после Петрова дня Настоятель получил маршрут о приезде в обитель 20 Июля Преосвященного Феодосия и что 21 и 22-го он будет служить в монастыре сам. Никогда в здешнем крае не видывали Архиерейского служения. Павел и Палладий хотя и посещали нашу обитель, но служение в ней по чину Архипастырскому не совершали.

Двадцатого Июля, в праздник Ильи Пророка, около полудня прибыл Владыка со своею свитою к переправе через Вычегду. Звон колоколов, торжественная встреча Владыки в облачениях совершались обычным порядком. По вступлении в храм и после краткой литии и многолетия, Преосвященный взошел на амвон и начал благословлять сперва монашествующих, а потом и собравшийся народ. Затем Владыка вышел из храма и в сопровождении Настоятеля направился в назначенные для его приезда кельи. Свита Преосвященного состояла из Протоиерея, Диакона, Иподиакона, келейника и восьми певчих; всех было 12 человек. Архиерейскую ризницу привез из Устьсысольска монах Герасим, который жил в городе на Монастырском подворье за хозяина и доверенного от обители. Он прибыл в Монастырь с ризницею часа за два до приезда Владыки. Жители окрестных сел и деревень, заслыша, что Архиерей будет служить в Монастыре, несмотря на страду, бросили все свои работы и пришли в Монастырь посмотреть Архиерейское торжественное служение и получить благословение Владыки.

Всенощную Владыка распорядился начинать в 6 часов в оба дня его служения. На правом клиросе пели Архиерейские певчие, на левом - монашествующие. После полиелея, когда начали прикладываться, Преосвященный всех помазывал елеем, что, по случаю большого стечения народу, продолжалось очень долго. Во время чтения часов два послушника были посвящены в стихарь; на литургии рукоположены: один Иеродиакон в Иеромонахи и монах в Иеродиаконы. Здешний народ, интересуясь Архиерейским служением, старался сколь возможно подняться повыше, чтобы яснее видеть торжественную службу: они влезали на подоконники, на скамейки и на табуреты, расставленные около стен храма.

Странное совпадение дней: 21 Июля вступил о. Матфей в Ульяновскую обитель на должность Настоятеля и 21 же Июля происходило первое Архиерейское служение в ней, уже устроенной и украшенной стараниями и трудами доблестного сподвижника и его усердных товарищей.

За обедней 22 Июля Преосвященный рукополагал Диакона Помоздинской церкви Арсения с назначением на Печеру и одного монаха в Иеродиаконы. После литургии Владыка, по случаю тезоименитства Государыни Императрицы, выходил на молебен со всеми Иеромонахами и Священниками, находившимися в Монастыре. В этот день Преосвященный изъявил желание разделить общий обед вместе с братией в трапезе и чтобы излишнего не было ничего готовлено.

После трапезы немного отдохнувши, Владыка вместе с Настоятелем отправились осматривать постройки. Поднялись они сначала в верхний этаж каменного храма. Там все уже было готово, кроме иконостаса и икон, которые работались в Петербурге. Долго любовался, Преосвященный как обширностью храма, так и светом. Все пять глав, венчая купол Собора, были открыты для пропуска света, что и придавало храму величественный, какой-то торжественный вид. Потом осмотрели строющуюся колокольню; ее громадные размеры поразили Владыку. При осмотре Монастыря, Настоятель просил Преосвященного о разрешении перенести деревянную бывшую трапезную церковь за Монастырскую ограду, на западную сторону, для устройства при ней кладбища. Церковь эта была во имя преподобных Зосимы и Савватия; Настоятель желал, когда она будет перенесена, переименовать ее в Успенскую. В старой деревянной церкви, что внизу под горою, приделы во имя Нерукотворенного Образа и Похвалы Богородицы переименовать во имя Александра Невского и мученицы Иулиании. Преосвященный согласился исполнить предложение Настоятеля и тут же сделал об этом распоряжение.

23 Июля обедню служил очередной монах. Владыка пребывал в алтаре. В этот день свиту свою Владыка отправил назад до Устьсысольска, где назначено было им Архиерейское служение, и сам около полудня, после напутственного молебствия, возблагодарив Настоятеля за все его труды по постройкам и за весь монастырский порядок, уехал в обратный путь. Как только скрылся экипаж с Преосвященным, Настоятель сейчас же распорядился соборно отслужить молебен Господу Богу о благополучном пути Владыки.

Спустя несколько времени после отъезда Преосвященного, Господь послал на Монастырь наш испытание, объявшее нас великим страхом. В Августе, в самую глухую полночь, когда после трудов все спали крепким сном, кроме старцев, бодрствующих на молитве, какой-то злоумышленник поджег дрова и щепки, приваленные внутри Монастыря к ограде, в то время еще деревянной. Пламя быстро охватило сухой хлам и дрова, моментально распространилось по ограде, и если б еще несколько минут, то не уцелели бы и все Монастырские постройки. Но милосердный Господь не попустил исполниться роковому замыслу врага; некоторые монахи, увидя пламя, ярко осветившее весь монастырский двор и горевшие дрова в двух саженях от братского корпуса, подняли тревогу; к месту пожарища набежали со всех сторон: кто начал заливать, кто растаскивать поленья, кто разбрасывать щепки, и с Божией помощью скоро огонь затушили, не дав ему распространиться. Кто посягнул на такое преступление, кому нужно так жестоко восставать против обители? одному Господу Богу известно. Пострадал один послушник по подозрению в этом деле, но заслуженно ли, — для нас дело темное.

Под осень доставили для верхнего этажа соборного храма иконостас, пожертвованный Петербургским купцом С. А. Моденовым, совсем готовый, окончательно сработанный в Петербурге, оставалось только поставить на место. В одно время с иконостасом привезли и иконы для храма, писанные тоже в Петербурге академическим художником греческим стилем. Знатоки весьма хвалят живопись, признавая за этими иконами большое художественное достоинство. Столяры принялись деятельно за работу. Собрали иконостас, разместили образа; вот и верхний этаж Собора готов к освящению. Преосвященный Палладий справедливо высказал, что храм этот будет величественный. Действительно он таковым представлялся каждому посещавшему обитель.

Весной 1875 года послал отец Архимандрит известие Владыке о постановке иконостаса и окончательном убранстве храма в верхнем этаже Собора и просил на 21 Июня приехать на освящение. Оповещение об этом торжестве сделано своим порядком, также как и прежде. По случаю экзаменов в Семинарии, Преосвященный отказался прибыть в обитель, а поручил освящение совершить о. Архимандриту, которым и освящен верхний Собор. В этом торжестве принимали участие все Иеромонахи обители и несколько сельских Священников ближайших приходов. Народу на этот раз было немного, вероятно по случаю страдного времени. Храм освящен во имя Живоначальной Троицы, как решено было ранее. За первою литургиею во вновь освященном храме принесена бескровная жертва за всех благодетелей обители живых и умерших, в ознаменование и память созидания храма щедротами благотворителей православного нашего отечества.

В Июле отец Архимандрит удостоился получить Высочайшую награду — Св. Анны 2-й степени.

К осени этого года кончили вчерне кладку колокольни, доведя ее до самого верха. Теперь осталась в ней внутренняя работа: штукатурка, настилка полов, двери, рамы, лестницы. Крыть колокольню железом начали сейчас же по окончании кладки; работали до тех пор, пока было только возможно. Плотники в это время настилали полы в тех ярусах, где должны быть колокола, и устанавливали лестницы с двух сторон: один ход из корпуса, другой из башни, с северной стороны. В пролетах колокольни вставляли перила и подготовляли балки для колоколов, так как будущей весной отец Настоятель хотел поднять весь звон колоколов на колокольню.

В начале Декабря о. Феофилакт привез из Москвы неоцененную святыню для нашей обители и особенно знаменательную для всего зырянского края, — это часть мощей Св. Стефана Епископа Пермского, просветителя зырян. Частицу эту разрешили отделить Московский Митрополит Иннокентий от частицы же св. мощей Стефана, находящейся в Москве в Рождественском Девичьем монастыре. Отделял оную Синодальный Ризничий в присутствии Игумений Рождественского монастыря — Ефросиний. Об этом имеется документ, хранящийся в Монастырской ризнице.

26 Апреля 1876 года, в день, посвященный памяти Святителя Стефана Пермского, поднимали на колокольню большой в 303 пуда колокол. После литургии и молебна Св. Стефану, вышли из храма с крестным ходом и отслужили молебен перед колокольней. Настоятель окропил святою водою колокол. Народ, собравшийся на поднятие колокола, взял с трех сторон за веревки, которыми посредством известных блоковых приспособлений был окутан массивный колокол. Раздалась команда распорядителя, канаты потянули, колокол сперва пошевелился, потом медленно и плавно пошел кверху. — «Не сдавай! тяни ровней! Молись Богу, ребята, идет, хорошо идет!» — слышался чей-то громкий повелительный голос, а колокол при хоровом пении иноков, поднимался все выше и выше, и наконец встал на место. Сейчас же прикрепили его на балку. Остальные малые колокола, все до одного, подняли в тот же день после обедни.

В это лето доканчивали затем каменный корпус с северной стороны колокольни, навели на него железную крышу и доделали крышу на колокольне. Те ярусы в ней, кои назначены были для храмов, отштукатурили, крыши выкрасили. Готова колокольня; высоко, высоко вознесся на ней золотой крест, заиграли на нем солнечные лучи, отражаясь яркими искрами на сияющем просторе голубого неба, указывая, как маяк, место святой обители верующим и желающим успокоить измученную душу от треволнений житейских. Поднятый на высоту колокол перекатными звуками широко разносил призывный благовест, и весело и радостно стало на душе иноков, с благословения Божия не всуе трудившихся.

С весны 1877 года приступили к кладке каменной ограды вокруг Монастыря, как необходимой принадлежности всякой обители. В сущности начата была постройкою не ограда, а довольно широкая и высокая стена на протяжении в окружности 440 сажен с четырьмя башнями по углам, с крытою галереею для крестного хода. Постройка ее продолжалась не один год и стоит Монастырю очень дорого, потому что на нее потребовалось громадное количество кирпича и камня. Над святыми вратами в стене устроена церковь во имя Архистратига Михаила. В связи со стеною на западной ее стороне, столярная, на северной, в ограде же, прачечная и братская баня. В двух угловых башнях кладовые, в других двух — кузница, слесарня и кельи.

Во время Устьсысольской ярмарки, 28 Ноября того года, с разрешения Преосвященного Феодосия, назначено освящение Монастырского храма в городе, устроенного при Ульяновском городском подворье. Ко дню освящения отправился в Устьсысольск о. Архимандрит, два Иеромонаха, два Иеродиакона и несколько человек певчих. При освящении принимало участие в служении духовенство городского собора. После литургии в комнатах подворья Архимандритом предложен был посетителям чай и небольшая закуска. На другой день Архимандрит отправился в Монастырь. Для постоянного богослужения оставлены при подворье один Иеромонах, один Иеродиакон и два послушника. Все они и до сих пор живут тут постоянно.

В Июне 1878 года в первый раз по Вычегде прибыл в нашу обитель пароход Архангельского купца А. В. Булычева. Он привез порядочное количество богомольцев. С тех пор каждый год один раз по открытии навигации Булычев отправляет пароход до Монастыря, доставляя на нем безвозмездно от Вологды закупленный товар для потребностей обители и, весьма за умеренную плату, богомольцев. Первый пароход произвел чрезвычайное впечатление на Вычегодское население, никогда не видавшее пароходного судна, особенно на женский пол и детей. Толпы народа бежали по берегу, как будто стараясь перегнать пароход, и что-то кричали. Многие женщины спускались к самой воде и умывались волной, которая настилалась на заплеск от быстрого пароходного движения; из этого можно заключить, что в понятии их пароход представлялся каким-то сверхъестественным явлением, имеющим чудодейственное значение. Пришел пароход к Монастырю; интересующихся им набежало из окрестных деревень множество. Жгучее любопытство посмотреть на красивую барку, которая сама идет против воды, шипит, свистит и полымем пышет — разжигало Вычегодских детей природы до крайнего малодушия: все отдельные части парохода ощупывали они руками, ходили по каютам, спускались в машинное отделение, ахали и охали, судили и рядили всяк на свой лад. Булычев, желая потешить народ, объявил всем собравшимся на Монастырскую пристань, что завтра утром, сколько может поместиться людей, он всех бесплатно прокатит до Устькуломского селения (20 верст) и обратно. По утру каждый спешил поскорее забраться на пароход, чтобы не прозевать — прокатиться на невиданном судне. Набралось народу полнехонько. Пароход, при общем восторге даровых пассажиров, полным ходом полетел вверх против течения. Булычев расщедрился: он приказал буфетчику всех мужчин угощать водкой, а женщин чаем. Пошел пир горой, зыряне вступили в благодушное настроение: катанье на пароходе, даровая водка и чай — возбудили в них чувство благодарности к Булычеву; поклоны и спасибо адресовались к нему со всех сторон за неожиданный праздник. Теперь не то; пароходу уже не удивляются: каждый год ходит, привыкли к нему и поняли его устройство.

На этом пароходе доставлен был Булычевым в Монастырь паровой двигатель для подъема воды из речки Ульяновки* (Речки Мельничная и Ульяновка — одна и та же) для потребности обители. На берегу речки построили каменное здание, уставили машину, проложили водопроводные трубы вверх на гору в обширный резервуар, из которого провели по трубам воду в разные отдельные помещения: в кухню, хлебопекарню, настоятельский и братский корпуса, прачечную, баню и даже в гостиницу для богомольцев. Независимо от сего в паровой машине, накачивающей воду, было достаточно сил для устройства мельницы, которую и незамедлили поставить. Она теперь прекрасно мелет муку для потребностей обители и приготовляет для нее из ячменя крупу. Машинистом на водокачке и мельнице - о. Феодосии.

Между тем в два года (1877-1878) приготовили иконостасы для храмов, устраиваемых в корпусе колокольни, и заложили в осень 1878 года каменное здание гостиницы на 13 саженях в длину и 8 ¹/₂ - в ширину. Решили выстроить ее в три этажа. Главные работы по возведению этого здания были начаты с весны 1879 года. В этот же год получено уведомление, что Преосвященный Феодосии опять собирается посетить нашу обитель и что прибудет к нам 17 Июля.

Встреча Преосвященного, торжественный прием его, представления и благословления совершались в том же порядке, как и в предшествующие приезды, только с более парадною обстановкою, так как средства обители настолько были уже достаточны, что дозволяли это сделать; например, для шествия Владыки от Святых ворот, где его встретил с крестом Настоятель со всею братнею, было постлано красное сукно и ковры по всему пути и по лестнице, ведущей в храм Живоначальной Троицы, во второй этаж собора, а из собора в кельи Преосвященного.

Свита Владыки в этот приезд была не многочисленна: певчих своих он с собою не взял, а сопутствовали ему Священник Николай Кириков, Протодиакон Васильевский, Ипподиакон Студентов, регент и келейник. В день приезда Преосвященный оповестил, что будет служить в обители четыре дня сряду: 19, 20, 21 и 22 числа и изъявил желание освящать два храма, которые были приготовлены для этого к его приезду.

На другой день приезда в Монастырь, Владыка ездил в Устькулом для ревизии; и в тот же день часу во втором возвратился в обитель.

19 числа освящена была Преосвященным трапезная церковь в колокольном корпусе с обычною торжественностью, а 21-го освятил он деревянную за оградой кладбищенскую церковь, что прежде была трапезною и находилась в одной связи с братским корпусом, а потом перенесена. За служением Владыки было несколько посвящений в Диаконы, в Иеродиаконы и в Иеромонахи.

Во всех четырех Архиерейских служениях пели монастырские певчие, подготовленные нами заранее, задолго до приезда Владыки; мальчики-исполатчики были обучены из проживающих в монастыре годовиков-обещанников. Несмотря на то, что Архиерейское служение во многом отличалось от обыкновенного Священнического, пение шло во всем безошибочно. 22 Июля в третьем часу дня Преосвященный Феодосии оставил нашу обитель. Архимандрита, старцев и всех иноков, благословляя перед расставанием, он с глубоким чувством благодарил за устроение обители, преподал наставление о соблюдении мирной, Христолюбивой братской жизни и простился с такою искренностью, с такими теплыми, сердечными пожеланиями нам полных успехов и благословения Божия в делах наших, что мы не могли удержаться от слез; плакал и добрый Архипастырь наш, расставаясь с нами, как будто предчувствовали мы обоюдно, что не видаться нам более никогда. Преосвященный Феодосии более уже не приезжал в Ульяновскую обитель; он скончался 22 Августа 1883 года. Архимандрит наш, отец Матфей, от постоянного занятия и ночного бдения, начал слабеть зрением. Давно это он замечал за собою, но не обращал особенного внимания; наконец болезнь до того усилилась, что он с трудом стал читать даже в очках. Ему советовали обратиться к опытным врачам за помощью, покуда возможно. Но время от времени откладывая, полагая, что может быть и так пройдет, Настоятель долго не мог собраться на лечение.

С благословения Преосвященного, 22 Сентября 1879 года было в обители освящение храма во имя Св. Николая Чудотворца во втором этаже колокольного корпуса. Отец Матфей, в сослужении монастырского духовенства, еще сам освящал храм. Но вскоре после этого глазная болезнь особенно усилилась у него, так что он решился после Рождественских праздников съездить в Петербург полечиться у специалистов по глазным болезням.

Тринадцатого Января 1880 года, отслужил отец Матфей литургию и, после напутственного молебна, простился с братиею, объяснив, что он вынужден, по случаю постигшей его болезни, ненадолго оставить обитель, что ему необходимо съездить в Петербург к искусным врачам за советом, что вместо себя оставляет управлять монастырем отцев Амвросия и Феодосия, и чтобы братия слушалась этих старцев, с уважением бы относилась к их распоряжениям и подчинялась бы им. Отца Паисия в Монастыре в это время не было; он все еще находился в Москве по сбору, а отец Феофилакт должен был сопровождать Настоятеля. Полуслепого его нельзя было отпускать одного в Петербург. Все иноки и служащие в Монастыре простились со своим возлюбленным Настоятелем, от души пожелав ему поправиться в здоровье и укрепиться силами для будущих трудов по обители.

Путешествие Архимандрита в столицу недолго продолжалось. Он не мог жить вне своего Монастыря, о котором у него постоянно болело сердце и забота томила дух. 26 Февраля окло полудня вдруг подкатился возок к братскому корпусу. Из экипажа сначала вышел о. Феофилакт, а затем и Архимандрит. Не ожидали мы такого скорого его возвращения. Немного времени спустя, с час какой-нибудь, приезжает и о. Паисий. Дело в том, что о. Матфею врачи не в состоянии были оказать помощи; зрение навеки потеряно, в глазах темная вода. Роковой убийственный приговор, обрекающий на безотрадное существование: очи лишены света дневного, у сподвижника отнята возможность любоваться созданием рук своих. Этим объясняется скорое возвращение Настоятеля и неожиданное — Казначея Паисия. Теперь ему, за слепотою о. Матфея, необходимо пребывать безотлучно в Монастыре. Сильною гнетущею скорбью поражены были иноки, выслушавшие от возвратившихся старцев приговор врачей. Жаль было всем нам нашего дорогого Настоятеля. Да укрепит его Бог на конце его жизни и поможет без ропота перенести тяжелый крест, с верою и надеждою на милость Божиею: «его же любит Господь, наказует».

Летом 1880 года кладка каменной трехэтажной гостиницы подведена была под крышу, которую успели по осени навести, и тогда приступили к внутренней отделке этого здания. В этот год 22 Сентября освятили маленькую церковь, устроенную над Святыми воротами во имя Архистратига Михаила и прочих бесплотных сил.

Весной 1881 года, на берегу речки Ульяновки, в линию с паровою мельницею начали наши неусыпные устроители кладку каменного скотного двора, с кельями для служащих при нем монахов и гуменника с овином для сушки и молоченья хлеба. Постройка эта совершена скоро: она была окончена в то же лето. Отделка гостиницы, штукатурка стен во всех ее этажах выполнены были все в тот же год. Так как здание гостиницы пришлось на косогоре, почему стена на скат, к югу, естественно вышла выше, то на эту сторону устроили еще лишний внизу этаж под квасную. 8 Ноября 1881 года, после литургии, подняли иконы и с крестным ходом шествовали в гостиное здание, отслужили в нем водосвятной молебен, окропили все номера и отдельные помещения, и вот с тех пор все приходящие и приезжие богомольцы в обитель помещаются в этом здании и живут в тепле и покое по нескольку дней. Корпус вышел очень хорош.

В следующем 1882 году приступили к постройке каменного двухэтажного корпуса в г. Устьсысольске на Монастырском подворье, рядом с церковью, для живущих там иноков.

В 1883 году на 15 Августа, ночью, сгорела в обители деревянная кладбищенская церковь; что было внутри ее — ничего не могли спасти. В храме этом, освященном во имя Успения Божией Матери, совершалось на 15 Августа всенощное бдение. Служба продолжалась долго, до 12 часов ночи. В церковь для праздничного служения принесены были хорошие ризы и разные церковные вещи. После всенощной храм заперли, и когда расходились по кельям, то ни гари, ни дыму, даже никакого смрадного запаха никто не чувствовал. В церкви для караула на ночь, не подозревая никакой опасности, как на грех — не оставили никого. А в прежние годы всегда оставляли человека или двух для присмотру после всенощной — до утра. Не прошло и часа после того, как заперли кладбищенский храм, не все еще улеглись на покой, вдруг зарево осветило весь монастырь и сильный стук в Монастырские ворота, с криком «пожар!» поднял на ноги всех иноков обители. Что горит, где горит, — с переполоху недоумевали и ничего не могли сообразить. В ворота стучали богомольцы; они из гостиницы первые увидали пламя горевшего храма и подняли тревогу. Когда прибежали на место пожара, то церковь вся была объята пламенем, так что и близко к ней подойти уже не было возможности и потому ничего не удалось спасти.

Благодарение Господу в том, что пожар ограничился только одною этою деревянною церковью, а не разошелся далее, чему обязаны особой милости Божией, пославшей в эту ночь совершенно тихую погоду. Отчего произошел пожар, — неизвестно: может быть уголь выпал из кадила и закатился в щель под пол, может быть и от жаровни, которую разводили около церкви для кадил. Бог весть: ни доискаться, ни догадаться невозможно.

В 1884 году посетил Вычегодский край неурожай. Ранние заморозки погубили хлеб на корню, когда зерна, как в озимовых посевах, так и в яровых еще не достигли полной зрелости. Не миновала этого бедствия и наша обитель. Нужда народная в продовольствии сказалась в сильных размерах. Хлеб хотя и убрали с полей, и обмолотили, но его вышло очень мало, и кроме того зерно было легковесное, а мука получилась солоделая, противная на вкус, в квашне не ходила и в печи хлеб расплывался в тонкую лепешку. Для Монастырской потребности ржаная мука была закуплена в Чердыни Пермской губернии и доставлена в обитель по первому зимнему пути; а для уезда заготовило продовольствие и семена и вовремя доставило местное Земство, принявшее горячее участие в народной нужде и, при содействии администрации, оказавшее помощь в размерах потребности. Да благословит Господь деятелей за такое доброе дело!

В 1885 году шла заготовка кирпичей и других материалов для сооружения каменной кладбищенской церкви — на место сгоревшей деревянной; а в 1886 году с весны приступили к ее кладке, которая и окончена была в первой половине Августа, немедля начали крыть церковь железом и к осени храм к наружной отделке совсем был готов. В ту же осень, после окончания кладбищенского храма, каменщики приступили к кладке каменной часовни по левую сторону Собора, для помещения в одном ее отделении бассейна* для воды, а в другом пожарного обоза и снарядов для тушения огня.

И так в какие-нибудь двадцать лет устроилась Ульяновская обитель, не уступающая в настоящем ее состоянии тем, которые существуют целые столетия; устроилась не в центре деятельной жизни, не вблизи блестящих городов и пышных столиц, посреди метелей и снегов, на дальнем севере, в глухом наусторонье, в лесных пустынях, у народа бедного средствами, но богатого верою и чистотою души.

Преосвященный Палладий, при своем посещении обители, назвал ее Лаврою; посмотрел бы он теперь на наш Монастырь! Воистину Господь возлюбил место сие и восхотел прославить подвиги Своего угодника Стефана, апостольски подвизавшегося в здешней, тогда еще языческой стране, которую он просветил истиною Христовой веры и основал обитель на этом месте. Через пять столетий Господу угодно было избрать ревнителей на возобновление этой обители и она восстала во всей красе и благолепии. Не миновало цодвижничество усердных старцев несправедливых обвинений, ложных нареканий, клеветы и зависти: все перенесли смиренные старцы с верою и надеждою, что Господь узрит их усердие и воздаст по делам их за труды не для славы суетной, а для прославления имени Божия. Поседели иноки, согнулись под бременем лет, забот и трудов их спины, поблекли очи, но бодро стоит обитель, ярко блестят ее золотые кресты, сверкая знамением славы тружеников, и не исчезнет, не поблекнет она во веки веков. Дивны дела Твои Господи и судеб Твоих бездны кто исследит! В непостижимом успехе старцев по устроению обители несомненно действовал промысел Божий: «аще не Господь созиждет дом, всуе трудишася зиждущие». Аминь*. (На заботливости старцев предстоят еще в скором времени следующие постройки по Монастырю: подведение каменного фундамента под оба братские деревянные корпуса и прочие необходимые мелкие постройки).